Может, мне это кажется просто,
Может, в трансе, а может, в бреду,
Словно чей-то кинжал слишком острый,
В душу всажен на самом ходу!
Неумолимые годы все дальше и дальше отделяют нас от времени, когда жил и творил ленинградский художник Игорь Майоров. Бородач крепкого телосложения страдал пристрастием к алкоголю, любил шумные гулянки и умел много и азартно работать. Мог написать за ночь сотню акварелей. Но помимо авторского стиля в нем была страсть к перевоплощению — он с легкостью мог подделать того же Зверева, а также Бакста, Тышлера, Шагала, мог даже написать икону под XVIII век.
Немногие знают подлинную биографию Майора — мастера фальсификации с двумя судимостями, ставшего культовой фигурой ленинградского андеграунда, ученика М. Тиме, племянницы поэта Александра Блока, мастера чеканки, художника-самоучки В. Артемьева, товарища В. Высоцкого, А.Тарковского, М.Тереховой, О.Даля, А. Зверева...
Одиночества во всем — в портретах, в уличных сценах, в пьяном угаре
Я сам себе приговор. мир экспрессивного одиночества Игоря Майорова
Прогулки с художником. Мотиваторы.
Его называли неудачником, гулякой и позером, но были и другие оценки творчества Игоря Майорова пророков советской эпохи. Он шел не в унисон с отпущенным ему судьбой недолгим временем, а, в основном, вопреки. Его душа и, соответственно, творчество оказались бесконечно далеки от любой лжи и фальши, от навязываемых с детских лет господствующей идеологией расхожих истин. Для художника оставался лишь один спасительный и естественный с точки зрения психологии выход: романтический и полный yxoд в себя и в творчество, в спасительную возможность сотворения собственной, пусть и запрещенной и не признаваемой порой красоты.
омантическая окраска его живописи не позволяет отнести этого автора и к представителям советского андеграунда. По образу жизни «свободного художника», не признаваемого властями, Майоров был близок нонконформистам, но, по духовному содержанию своего культурного наследия, вряд ли относится к ним.
Картины художника украшали дома Л.Гумилева, Н.Михалкова, М.Ростроповича, Б.Окуджавы, М.Плисецкой, Б.Ахмадулиной. Д.Гранина, Т.Тернира, А.Шварценеггера, Ж.Ширака, П.Маккартни, Д.Лоллобриджиды, а также находятся в музейных собраниях Лувра, Русского музея, Ирландской национальной галереи.